Везде
Результаты анализа потенциальных ресурсных зон вокруг поселений эпох энеолита – средних веков в центральной части Барабинской низменности
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Результаты анализа потенциальных ресурсных зон вокруг поселений эпох энеолита – средних веков в центральной части Барабинской низменности
Аннотация
Код статьи
S086960630013703-2-1
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Никулина Анастасия Вячеславовна 
Аффилиация: Лейденский университет
Адрес: Нидерланды, Лейден
Зольников Иван Д.
Аффилиация:
Институт геологии и минералогии им. В.С. Соболева Сибирского отделения РАН
Новосибирский государственный университет
Институт археологии и этнографии Сибирского отделения РАН
Адрес: Российская Федерация, Новосибирск
Новикова Ольга
Аффилиация: Институт археологии и этнографии СО РАН
Адрес: Российская Федерация, Новосибирск
Выпуск
Номер 1
Страницы
47-58
Аннотация

Исследование посвящено специфике потенциальных ресурсных зон вокруг памятников населения второй половины голоцена на территории центральной части Барабинской низменности. В соответствии с теорией потенциальных ресурсных зон вокруг каждого поселения были построены буферы разного радиуса, в которых была рассчитана удельная площадь речных долин. При сухих климатических обстановках наибольшую площадь зон занимали речные долины, а с нарастанием увлажненности климата в границах зон увеличивается удельная площадь полого-волнистой равнины. Выявлено, что при сухих обстановках наиболее важной для населения с разной экономикой была ресурсная зона радиусом 1 км вокруг памятников. При умеренных обстановках высокая удельная площадь речных долин в границах зон не была основным фактором, влиявшим на выбор мест для расположения поселений. Во время влажных и очень влажных обстановок для населения, в основном занимавшегося скотоводством, наиболее важными были незатопленные и незаболоченные участки (т.е. равнина с луговой растительностью), пригодные для выпаса скота. Для охотников, собирателей и рыбаков была важна близость к руслам рек. Таким образом, у носителей культур второй половины голоцена на территории Барабинской низменности существовали достаточно четко выраженные палеоландшафтные предпочтения, которые в основном зависели от двух факторов: климатическая обстановка и структура хозяйственной деятельности. Полученные закономерности могут быть использованы для других территорий, сходных с Барабинской низменностью по набору палеоландшафтов.

Ключевые слова
ГИС, ландшафтная археология, Западная Сибирь, палеоландшафт, ресурсные зоны, моделирование потенциальных ресурсных зон, голоцен
Источник финансирования
Проект НИР № 0264-2019-0009 “Цифровые технологии в реконструкции стратегий жизнеобеспечения древнего населения Евразии”.
Классификатор
Получено
14.05.2020
Дата публикации
09.03.2021
Всего подписок
6
Всего просмотров
107
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf Скачать JATS
1 В настоящее время применение ГИС-технологий для комплексного изучения взаимосвязи между человеком и окружающей средой осуществляется в рамках междисциплинарного направления ландшафтная археология (landscape archaeology) (Handbook of Landscape…, 2008; Коробов, 2011.). В исследованиях такого рода ГИС-технологии помогают объединять, систематизировать и анализировать данные разных научных областей (например, геологии, палинологии, геоморфологии и др.) и проводить необходимые расчеты на основе существующих методов и подходов, разработанных в геоинформатике (например, сost distance analysis, построение карт плотности распределения точечных объектов и др.). Одним из способов изучения системы адаптации населения к ландшафтам, окружающим археологические памятники, является моделирование потенциальных ресурсных зон (site catchment analysis).
2 Метод site catchment analysis был предложен Хиггзом и Вита-Финзи с целью изучения технологий, которые применялись населением для использования природных ресурсов в пределах экономического диапазона вокруг местообитания (Vita-Finzi, Higgs, 1970). Наиболее распространенным способом моделирования потенциальных ресурсных зон является построение буферных зон разного радиуса вокруг археологических памятников с последующим анализом этих зон (Афанасьев, 1987; Гарбузов, 2007). Еще одним методом является построение полигонов Тиссена (Thiessen tessellations), которые также называются диаграммами Дирихле (Dirichlet diagrams) и диаграммами Воронова (Vornoi diagrams). В рамках этого подхода анализируется область влияния памятника на окружающую территорию (Wheatley, Gillings, 2002; Коробов, 2014). На сегодняшний день описанные методы применяются совместно с другими процедурами, направленными на уточнение границ и специфики потенциальных ресурсных зон для каждого конкретного региона (Arroyo, 2009; Byrd et al., 2016; Коробов, 2014).
3 Несмотря на то, что центральная часть Барабинской низменности является одним из наиболее хорошо изученных регионов Сибири, до недавнего времени исследований в области ландшафтной археологии здесь не проводилось. Первые результаты изучения пространственного расположения археологических памятников данного региона были посвящены общей характеристике особенностей локализации поселений разных эпох и культур (Кузьмин и др., 2013; Никулина и др., 2018), а также климатической специфике во время проживания населения, имевшего разную структуру хозяйства (Nikulina, 2019).
4 Тренд климатических изменений во второй половине голоцена характеризуется постепенным увеличением влажности от эпохи бронзы к раннему железному веку (Zhilich et al., 2017). Динамика хозяйственной деятельности населения менялась от доминирования охоты, собирательства и рыболовства в энеолите – ранней бронзе до ведущей роли скотоводства разных типов в более поздние эпохи (Молодин и др., 2011; Молодин, 2014). Вместе с тем, во время расселения носителей большинства археологических культур происходило чередование смежных климатических обстановок (сухо – умеренно, умеренно – влажно, влажно – очень влажно) (Nikulina, 2019). Это влияло на системы адаптации и расселения носителей археологических культур. Таким образом, данное исследование направлено на выявление специфики потенциальных ресурсных зон вокруг памятников населения, имевшего разную структуру хозяйства при сухих, умеренных, влажных и очень влажных климатических обстановках.
5

Рис. 1. Регион исследования. Fig. 1. Study area
6 Район исследования. Барабинская низменность расположена в междуречье Оби и Иртыша (юг Западно-Сибирской равнины) (рис. 1). Согласно существующим представлениям о геолого-геоморфологическом строении территории (Архипов и др., 1970; Земцов и др., 1988), центральная зона Барабинской низменности характеризуется гривно-котловинным рельефом (рис. 2). Внутри этой зоны сосредоточены гривы преимущественно эолового происхождения, протягивающиеся на несколько десятков километров и достигающие в высоту более 10 м. На западе и юго-западе зоны гривы меньше, до 2 – 3 км длиной и высотой до 2-3 м (иногда до 5 м). Межгривные понижения имеют вытянутую форму. Часть из них бессточная и замкнутая, а другие соединены между собой небольшими водотоками. В понижениях происходит накопление воды в течение всего года, преимущественно весной и в наиболее дождливое время, поэтому для них характерно избыточное увлажнение или заболоченность. Небольшое количество рек в данной зоне протекает в слаборазработанных долинах, пересекая озеровидные расширения. Для Барабы характерны озерные котловины. Некоторые из них заполнены водой, но большая часть осушены. Растительность территории исследований представлена луговыми, степными, болотными ассоциациями, березовыми колками.
7

Рис. 2. Поселения на карте геолого-геоморфологического каркаса территории района исследований (А; условные обозначения: а – поселения эпох энеолита-бронзы; б – поселения раннего железного века; в – поселения средних веков; г – реки; д – речные долины; е – озера; ж – гривы; з – котловины палеоозер; и – полого-волнистая равнина) и обобщенный геоморфологический профиль (Б) (по: Nikulina, 2019). Fig. 2. Settlements on the geological and geomorphological framework map of the study area (A) and the generalized geomorphological profile (after: Nikulina, 2019) (Б)
8 Материалы и методы. Информация об изучаемых памятниках была получена из составленной ранее базы данных (Кузьмин и др., 2013, 2014). О каждом археологическом памятнике в базе данных содержится следующая информация: 1) название; 2) географические координаты; 3) тип памятника (городища, неукрепленные поселения, стоянки, грунтовые и курганные могильники); 4) геоморфологическая приуроченность (долины с озеровидными расширениями, полого-волнистая равнина, а также эрозионные останцы, гривы и прибровочные поверхности на границе долин и полого-волнистой равнины); 5) хронологическая атрибуция с точностью до эпохи или культуры; 6) ссылка на источник информации; 7) дополнительная информация. Каждый культурный горизонт многослойных памятников заносился в базу геоданных как отдельный объект. Для составления базы данных и объединения памятников в группы для проведения сравнительного анализа по удельному содержанию речных долин в границах потенциальных ресурсных зон использовалась программа Microsoft Excel.
9 Из всех поселений, расположенных на изучаемой территории, только 108 памятников имеет хронологическую атрибуцию. К эпохам энеолита – бронзы относится 48 поселений, к раннему железному веку – 24, средневековью – 42. Кроме того, к эпохе каменного века (преимущественно неолиту) относятся 12 поселений. Памятники каменного века не включены в анализ, потому что недостаточно данных для выявления пространственно–территориальных закономерностей. Таким образом, для исследования были выбраны поселения энеолита – средних веков.
10 Для определения геоморфологической приуроченности памятников и удельного содержания форм рельефа в границах потенциальных ресурсных зон использовались карты геолого-геоморфологического каркаса территории (Чупина, Зольников, 2016), полученные путем обработки цифровой модели рельефа SRTM, находящейся в свободном доступе (http://srtm.csi.cgiar.org/), с пространственным разрешением 3 арксекунды (размер пикселя приведен к 60 × 60 м). Кроме того, особенности рельефа территории исследования уточнялись путем анализа карт четвертичных отложений масштабов 1:500000 и 1:200000 и объяснительных записок к ним.
11 Для археологических памятников центральной части Барабинской низменности построение полигонов Тиссена является малоперспективным, так как отсутствуют данные о том, какие поселения функционировали одновременно. Учитывая палеоландшафтную специфику изучаемого региона, наиболее информативным является моделирование потенциальных ресурсных зон разного радиуса вокруг поселений. Затем, внутри зон рассчитывается удельная площадь речных долин. Расчет содержания этой формы рельефа внутри зон связан с тем, что при сухом климате именно они являлись единственным источником ресурсов для населения. С нарастанием увлажненности климата и повышением роли скотоводства в структуре хозяйства наряду с речными долинами у населения появлялась возможность использовать другие источники ресурсов. Поэтому удельное содержание речных долин в границах ресурсных зон вокруг поселений отражает как климатические трансформации, так и изменения в структуре хозяйственной деятельности населения.
12 Согласно теории ресурсных зон, существуют пространственные ограничения для эксплуатации территории вокруг местообитания. Для занятия земледелием и ведения оседлого образа жизни население не очень интенсивно использовало территорию более 5 км вокруг поселения, т.е. наиболее важными для земледелия были территории в радиусе 1 км, а для пастушеского скотоводства – 5 км; для занятия охотой и полукочевым скотоводством более адекватна зона с радиусом 10 км (Vita-Finzi, Higgs, 1970; Jarman et al., 1982; Коробов, 2014). На достаточно ровной местности при умеренном темпе ходьбы для достижения границы ресурсной зоны радиусом 1 км из ее центра по прямой необходимо 10 минут, 5 км – 1 час, а для 10 км – 2 часа (Jarman et al., 1982). Необходимо отметить, что зона радиусом 5 км вокруг поселения является территорией, в границах которой для жителей была доступна большая часть ресурсов (Roper, 1979).
13 Для построения карт плотности речных долин был использован инструмент Kernel Density (плотность ядер) модуля Spatial Analyst (пространственный анализ) программы ArcGIS 10.2.2. Радиус скользящего окна при построении карт плотности был подобран в соответствии с теорией ресурсных зон (1, 5 и 10 км). Таким образом, в зонах разного радиуса вокруг каждого поселения было рассчитано удельное содержание речных долин в границах ресурсных зон. Оставшуюся площадь ресурсных зон занимает полого-волнистая равнина с котловинами палеоозер и гривами.
14 В результате анализа особенностей геоморфологической приуроченности поселений эпохи энеолита – средних веков на территории Барабы памятники были объединены в группы по сходству значений признаков (Nikulina, 2019). Каждая группа поселений маркирует определенные климатические обстановки во время функционирования памятников. Сравнение удельного содержания в границах потенциальных ресурсных зон вокруг поселений происходило по этим группам.
15

Рис. 3. Среднее содержание речных долин (в процентах) в границах потенциальных ресурсных зон вокруг поселений разных климатических обстановок. Fig. 3. Average proportion of river valleys (in percent) within the boundaries of buffer zones around settlements under different climatic conditions
16 Результаты. Усредненная площадь речных долин в границах потенциальных ресурсных зон вокруг поселений разных климатических обстановок представлена на рис. 3. Наблюдается четко выраженный тренд уменьшения удельной площади долин рек от зон, построенных вокруг поселений сухого климата, к зонам, построенным вокруг памятников очень влажного климата. Наиболее контрастным является тренд для зон с радиусом 1 км: от 70% до 13%. Наименее контрастен тренд для зон радиусом 10 км: от 36% до 16%. Среднее положение занимает тренд для зон радиусом 5 км: от 53% до 14%. Рассмотрим эти закономерности на более детальном уровне.
17

Рис. 4. Среднее содержание речных долин (в процентах) в границах потенциальных ресурсных зон вокруг поселений разных культур при разном климате. Fig. 4. Average proportion of river valleys (in percent) within the boundaries of buffer zones around settlements of different cultures under different climates
18 На рис. 4 приведены средние значения площади речных долин в границах ресурсных зон для поселений разных культур. Вокруг памятников байрыкского типа, одиновской, кротовской, андроновской и ирменской культур при сухом климате содержание долин в границах зон радиусом 1 км составляет от 70% до 84% (разброс значений от минимума до максимума – 14%), в зонах радиусом 5 км – от 44% до 57% (разброс значений – 13%), а в границах зон радиусом 10 км – от 27% до 40% (разброс значений – 13%). Разбросы значений удельной площади долин в границах зон разного радиуса практически одинаковы, что свидетельствует о статистической достоверности выявленных закономерностей. Единственное исключение составляет один памятник усть-тартасской культуры, удельная площадь речных долин в границах зоны (внутри круга радиусом 1 км) которого высокая (90%). Однако это высокое значение компенсируется за счет низкой удельной площади долин рек в зонах радиусами 5 км (36%) и 10 км (17%). Динамика изменения удельной площади речных долин в зонах имеет следующий характер: при увеличении удельной площади долин в границах зон радиусом 1 км уменьшается удельная площадь долин в зонах с радиусами 5 км и 10 км вокруг памятников. Таким образом, для носителей всех культур, расселявшихся при сухом климате, наиболее важной в качестве пищевых ресурсов была зона радиусом 1 км вокруг поселений.
19 При умеренном климате удельная площадь речных долин в границах зон с радиусами 1 км, 5 км и 10 км вокруг поселений разного населения схожa разных культур и в среднем варьирует от 30% до 40 % (разброс значений в среднем составляет 10%). Таким образом, при умеренном климате для населения зоны разного радиуса вокруг памятников были равнозначны в качестве кормящего ландшафта.
20 При влажном климате удельная площадь речных долин в границах потенциальных ресурсных зон разного радиуса снижается вокруг памятников, население которых в основном занималось скотоводством (большереченская, саргатская культуры и барабинские татары), обычно не превышая 20–25%. Носители этих культур зачастую селились вблизи узких речных долин, располагаясь в пределах возвышенных участков полого-волнистой равнины. Это говорит о том, что при влажном климате наличие широких речных долин вблизи поселений перестало быть позитивным фактором, который предопределял выбор мест для расселения и ведения хозяйства. Более привлекательными для занятия скотоводством являлись луговые ландшафты полого-волнистой равнины.
21 Вместе с тем, для потенциальных ресурсных зон вокруг памятников, заселявшихся во влажное время сперановским населением, характерно высокое содержание речных долин: 83% – в зоне радиусом 1 км, 60%– в зоне радиусом 5 км и 41% – в зоне радиусом 10 км. Разброс между максимальным и минимальным значением составляет 42%. Таким образом, для поселений сперановского этапа потчевашской культуры характерно наличие широких долин в границах зон. Более того, поселения сперановского населения располагались непосредственно на эрозионных останцах вблизи русел рек внутри долин. Все это говорит о том, что хозяйственный уклад и ландшафтные предпочтения сперановского населения существенно отличались от других культур раннего железного века - средневековья, которые существовали на изучаемой территории во влажное время.
22 При очень влажном климате удельная площадь речных долин в границах потенциальных ресурсных зон составляла от 15% до 27% (разброс значений составляет 12%). В границах зон радиусом 1 км вокруг поселений сперановского этапа содержание речных долин выше, чем вокруг памятников горносталевского этапа.
23 Обсуждение и выводы. Сравнение удельного содержания речных долин в границах потенциальных ресурсных зон радиусами 1, 5 и 10 км вокруг поселений показало, что палеоландшафтные предпочтения населения претерпевали существенные изменения на протяжении всего изучаемого хронологического промежутка – от эпохи энеолита до средних веков. На это изменение в основном влияло два фактора: климатические условия и структура хозяйства.
24

Рис. 5. Кормящие ландшафты и участки расположения поселений при сухих (А), умеренных (Б), влажных (В) и очень влажных (Г) климатических обстановках. Условные обозначения: а – места расположения поселений; б – территории, пригодные для скотоводства; в – территории, пригодные для охоты, собирательства и рыболовства; г – кормящие ландшафты; д – заболачиваемые и затопляемые участки. Fig. 5. Feeding landscapes and areas of settlement location under dry (A), moderate (Б), wet (В) and very wet (Г) climatic conditions
25 При сухих климатических обстановках (суше, чем сейчас) для ведения хозяйственной деятельности населению были доступны только ресурсы речных долин: высокопродуктивные луга долин были пригодны для выпаса скота, а реки и приречные пространства использовались населением для занятия охотой, собирательством и рыболовством (рис. 5, А). Многие озера при сухих обстановках исчезали, отсутствовали болота (Чупина и др., 2016). Практически единственно доступным источником воды в таких условиях являлись реки. Поэтому поселения располагались близко к основному источнику ресурсов – речным долинам. Для носителей разных археологических культур наиболее важной при сухих климатических обстановках являлась ресурсная зона радиусом 1 км вокруг памятника. Подчеркнем, что большая площадь в этой зоне занималась основным кормящим ландшафтом – речными долинами, как для фуражиров, так и для скотоводов.
26 Во время умеренных климатических обстановок (близких к современным) речные террасы становились более уязвимыми для паводков, переходя в режим высокой поймы, затопляемой раз в несколько лет. Поэтому люди избегали участки для поселений на площадках террас и пойм. В основном, население занимало прибровочные территории, реже – останцы и гривы. Это связано с тем, что в долинах при умеренных условиях существовала луговая растительность (Чупина и др., 2016), пригодная для выпаса скота. Также реки и долины содержали ресурсы для занятия охотой, собирательством и рыболовством. Кроме того, при паводках выпас скота осуществлялся на участках вблизи границы между полого-волнистой равниной и долиной. Поэтому при умеренном климате для населения были одинаково важно доминирование (около 70 % удельной площади) луговых сообществ на равнине на расстоянии и 1, и 5, и 10 км вокруг поселения. В данном случае высокая (более 70%) удельная площадь речных долин в границах зон не являлась основным критерием, влиявшим на выбор мест для расположения поселений. Более того, при умеренных климатических обстановках население, основу хозяйства которого составляло полуоседлое и полукочевое скотоводство (саргатская культура и барабинские татары), нередко расселялось вдали от долин рек. В таких случаях населению были доступны ресурсы озер и участки вблизи них (рис. 5, Б).
27 Расположение поселений на площадках террас и пойм было непривлекательным при влажном климате (более влажном, чем современный) (рис. 5, В). Это связано с тем, что реки становились более полноводными, затопляя площадки террас периодически, а возможно, и регулярно (Чупина и др., 2016). Пригодной для выпаса скота являлась полого-волнистая равнина, которая была занята луговой растительностью. Поэтому население, хозяйство которого основывалось на скотоводстве (большереченская и саргатская культуры, барабинские татары), не было привязано к широким долинам рек и могло расселяться на территориях, расположенных на большом удалении от речных долин, либо на участках вблизи узких долин. При очень влажных обстановках (более влажных, чем современные) реки становились еще более полноводными. Поэтому расположение поселений внутри речных долин было невозможно. Единственно доступными территориями для выпаса скота были высокие участки полого-волнистой равнины (рис. 5, Г).
28 Исключением являются носители сперановского этапа потчевашской культуры, которые не практиковали скотоводства в качестве основного занятия. Во влажных условиях они селились на останцах непосредственно среди многорукавных рек, где были оптимальные условия для охоты, собирательства и рыболовства; в очень влажных условиях – на высоких бровках вблизи узких речных долин. Таким образом, во влажное и очень влажное время для этого населения удельная площадь речных долин вокруг поселения никак не влияла на выбор места для расселения. Об этом свидетельствует широкий разброс значений удельной площади речных долин в пределах потенциальных ресурсных зон разного радиуса: от 15% до 83%.
29 В результате анализа удельного содержания речных долин в границах ресурсных зон с радиусами 1 км, 5 км и 10 км вокруг поселений были выявлены изменения содержания речных долин в границах зон: долины занимали наибольшую площадь потенциальной ресурсной зоны вокруг поселений при сухом климате; с нарастанием увлажненности климата удельная площадь речных долин в границах зон снижается.
30 Кроме того, были выявлены палеоландшафтные предпочтения населения при выборе мест для расположения поселений во время разных климатических обстановок на территории центральной части Барабинской низменности. Так, при сухих обстановках единственно доступными источниками ресурсов для носителей всех культур были речные долины, а наиболее значимой ресурсной зоной являлась область радиусом 1 км вокруг памятника. Это характерно как для населения, хозяйство которого было основано на охоте, собирательстве и рыболовстве, так и для носителей тех культур, в хозяйство которых оседлое, полуоседлое или полукочевое скотоводство было включено в качестве основного вида деятельности, а также для населения, практиковавшего земледелие в качестве вспомогательного вида деятельности.
31 При умеренных обстановках расширяется набор доступных источников ресурсов для занятия промыслами и мест для выпаса скота. Наряду с долинами рек, население могло использовать прибровочные территории, озера и участки вблизи них для ведения хозяйства.
32 Во время влажных и очень влажных обстановок уровень воды в реках повышался, площадки надпойменной террасы переходили в разряд высокой поймы и затоплялись чаще, чем при умеренных обстановках. В границах потенциальных ресурсных зон вокруг памятников населения, занимавшегося в основном скотоводством при влажных и очень влажных обстановках, содержание речных долин ниже, по сравнению с зонами вокруг поселений сухих и умеренных обстановок. Это связано с тем, что для населения важны были прежде всего незатопленные и незаболоченные участки, т.е. равнина с луговой растительностью, пригодная для выпаса скота. Для населения, хозяйство которого основывалось на охоте, собирательстве и рыболовстве, были важны участки вдоль русел рек. Поэтому внутри зон вокруг памятников этого населения отмечается большой разброс значений удельного содержания речных долин.
33 Таким образом, у носителей культур второй половины голоцена на территории Барабинской низменности существовали достаточно четко выраженные палеоландшафтные предпочтения при выборе мест для расселения. Климатические изменения приводили к трансформациям ландшафтов, в результате чего одни типы рельефа теряли значение как источники пищевых ресурсов, а другие становились кормящим ландшафтом. Вслед за этими процессами население было вынуждено менять места расселения в соответствии со структурой экономики. Полученные закономерности могут быть использованы для других территорий сходных с Барабинской низменностью по набору палеоландшафтов.
34 Авторы выражают благодарность сотрудникам лаборатории ГИТ и ДЗ № 284 Института геологии и минералогии им. В.С. Соболева СО РАН д.г.н. Кузьмину Я.В., к.т.н. Глушковой Н.В., Чупиной Д.А., всем сотрудникам НИЦ по сохранению историко-культурного наследия Новосибирской области и сотруднику Новосибирского городского юридического агентства Софейкову О.В.

Библиография

1. Архипов С.А., Вдовин В.В., Мизеров Б.В., Николаев В.А. Западно-Сибирская равнина. М.: Наука, 1970. 284 c.

2. Афанасьев Г.Е. Население лесостепной зоны бассейна Среднего Дона в VIII–X вв. М.: Наука, 1987 (Археологические открытия на новостройках; вып. 1). 198 c.

3. Гарбузов Г.П. Археология ландшафта и геоинформатика: теоретические аспекты взаимоотношений [Электронный ресурс] // Археология и геоинформатика: сб. ст. Вып. 4 / Отв. ред. Д.С. Коробов, О.Б. Наумова. М.: ИА РАН, 2007. CD-ROM.

4. Земцов А.А., Мизеров Б.В., Николаев В.А., Суходровский В.Л., Белецкая Н.П., Гриценко А.Г., Пилькевич И.В., Синельников Д.А. Рельеф Западно-Сибирской равнины. М.: Наука, 1988. 192 c.

5. Коробов Д.С. Основы геоинформатики в археологии. М.: Московский гос. ун-т, 2011. 224 c.

6. Коробов Д.С. Система расселения алан Центрального Предкавказья в I тыс. н.э. (ландшафтная археология Кисловодской котловины): дис. … д-ра ист. наук. Т. 1. М., 2014. 610 с.

7. Кузьмин Я.В., Зольников И.Д., Новикова О.И., Глушкова Н.В., Чупина Д.А., Софейков О.В., Ануфриев Д.Е., Дементьев В.Н. Анализ пространственного распределения археологических памятников центральной части Барабинской лесостепи (Венгеровский район Новосибирской области) на основе ГИС-технологий // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: История, филология. 2013. Т. 12, вып. 7: Археология и этнография. С. 87–96.

8. Кузьмин Я.В., Софейков О.В., Чупина Д.А., Зольников И.Д., Новикова О.И., Никулина А.В., Ануфриев Д.Е. Результаты геоархеологических исследований в центральной части Барабинской лесостепи (Новосибирская область) в 2014 году // Проблемы археологии, этнографии Сибири и сопредельных территорий: Материалы итоговой сессии Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Т. XX. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии Сибирского отделения РАН, 2014. C. 202–205.

9. Молодин В.И. Этнокультурная мозаика в западной Барабе (эпоха поздней бронзы – переходное время от эпохи бронзы к железному веку. XIV–VIII века до н.э.) // Археология, этнография и антропология Евразии. 2014. № 4. С. 54–63.

10. Молодин В.И., Соловьев А.И., Чемякина М.А., Сумин В.А., Ануфриев Д.Е., Евтеева Е.М., Князев А.О., Кравченко Е.В. Археологические памятники Чановского района Новосибирской области. Новосибирск: Научно-производственный центр по сохранению историко-культурного наследия Новосибирской области, 2011. 258 с.

11. Никулина А.В., Зольников И.Д., Кузьмин Я.В., Софейков О.В., Чупина Д.А., Глушкова Н.В., Пчельников Д.В. Методика использования ГИС-технологий для анализа пространственной локализации поселений на примере эпох бронзы, раннего железного века, средневековья в центральной части Барабинской низменности // Вестник Томского государственного университета. 2018. № 428. С. 117–126.

12. Чупина Д.А., Зольников И.Д. Геоинформационное картографирование форм и типов рельефа на основе морфометрического анализа // Геодезия и картография. 2016. № 6. С. 35–43.

13. Чупина Д.А., Никулина А.В., Картозия А.А. Влияние процессов иссушения/увлажнения на ландшафтные предпочтения человека на территории Барабы в голоцене // Пути эволюционной географии: материалы Всерос. науч. конф., посвящ. памяти профессора А.А. Величко. М.: Ин-т географии РАН, 2016. С. 739–744.

14. Arroyo A.M. The use of optimal foraging theory to estimate Late Glacial site catchment areas from a central place: The case study of eastern Cantabria, Spain // Journal of Anthropological Archaeology. 2009. Vol. 28, iss. 1. P. 27–36.

15. Byrd B.F., Garrard A.N., Brandy P. Modelling foraging ranges and spatial organization of Late Pleistocene hunter – gatherers in the southern Levant. A least-cost GIS approach // Quaternary International. 2016. Vol. 396. P. 62–78.

16. Handbook of Landscape Archaeology / Eds B. David, J. Thomas. California: Left Coast Press, 2008. 719 p.

17. Jarman M.R., Bailey G.N., Jarman H.N. Early European Agriculture. Its Foundations and Development. Cambridge; New York: Cambridge University Press, 1982. 284 p.

18. Nikulina A.V. GIS-based analysis of settlement patterns for the central Baraba Lowland (Western Siberia, Russia) in relation to climatic conditions of the Middle – Late Holocene // Journal of Archaeological Science: Reports. 2019. Vol. 24. P. 302–312.

19. Roper D.C. The Method and Theory of Site Catchment Analysis: A Review // Advances in Archaeological Method and Theory. 1979. Vol. 2. P. 119–140.

20. Vita-Finzi C., Higgs E.S. Prehistoric Economy in the Mount Carmel Area of Palestine: Site Catchment Analysis // Proceedings of the Prehistoric Society. 1970. Vol. 36. P. 1–17.

21. Wheatley D., Gillings M. Spatial Technology and Archaeology: The Archaeological Applications of GIS. London; New York: Taylor and Francis, 2002. 269 p.

22. Zhilich S., Rudaya N., Krivonogov S., Nazarova L., Pozdnyakov D. Environmental dynamics of the Baraba forest-steppe (Siberia) over the last 8000 years and their impact on the types of economic life of the population // Quaternary Science Reviews. 2017. Vol. 163. P. 152–161.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести