Везде
Зеркала “ольвийского типа” — показатель влияния античного мира на Северном Кавказе
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Зеркала “ольвийского типа” — показатель влияния античного мира на Северном Кавказе
Аннотация
Код статьи
S086960630015371-7-1
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Кузнецова Т. М. 
Аффилиация: Институт археологии РАН
Адрес: Москва, Россия
Выпуск
Номер 2
Страницы
36-53
Аннотация

В статье анализируются бронзовые предметы, которые известны в литературе как “ольвийские зеркала”. Эти вещи породили значительное количество вопросов о месте производства, путях распространения и этнической принадлежности их создателей. Рассматривается один из типов таких предметов с изображением льва на конце ручки. Подобные полные формы пока не встречены на территории Скифии, однако их число пополнилось новыми находками, и теперь большинство абсолютно идентичных вещей происходит с Северного Кавказа. Изображение в виде фигурки лежащего льва позволило связать эти предметы с Милетом, так как лежащий лев являлся символом этого города. Присутствие подобных античных произведений на Северном Кавказе, в отдаленных от греческих городов регионах, позволяет предположить стремление эллинов расширить культурную и экономическую базу своих контактов с населением Северо-Восточного Причерноморья.

Ключевые слова
Северный Кавказ, зеркала “ольвийского типа”, Милет, изображение льва, эллины, скифы
Классификатор
Получено
27.06.2021
Дата публикации
28.06.2021
Всего подписок
6
Всего просмотров
110
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf Скачать JATS
1 Находки предметов, которые получили в литературе название “ольвийских” (реже “скифских”) зеркал1, несмотря на то, что уже неоднократно подвергались всестороннему разбору, продолжают интересовать исследователей и сейчас, вызывая значительное количество вопросов о месте производства этих вещей, путях распространения и этнической принадлежности их создателей и пользователей (Фармаковский, 1914. С. 26–29; Граков, 1947; Oberländer, 19672; Ольговський, 1992; Кузнецова, 2002. С. 208; Маслов, 2002; Кузнецова, 2010. С. 239–241; Бандрівський, 2010. С. 159–162; Канторович, 2015. С. 140–146, 313–318; Ольговский, 2017а; б; Оборин, 2019 и др.). Интерес к данным предметам поддерживается их ареалом, поскольку они встречаются на обширной территории: и в Северной Африке, и в Западной Европе, и в Северном Причерноморье, и в Волго-Камье, и на Урале, и на Северном Кавказе, фиксируя факт проявления греческой цивилизации в культуре населения указанных территорий (Кузнецова, 2002. С. 142–212). Помимо этого, количество их увеличивается за счет новых находок, часть из которых обнаружена в северокавказском регионе, что и заставляет еще раз вернуться к теме, касающейся этой греческой формы, называемой “зеркалами”.
1. Чаще их называют зеркалами “ольвийского типа”, что удачно соотносится с самым большим количеством целых форм, обнаруженных в Ольвии (Кузнецова, 2010. С. 239).

2. Более подробная историография была представлена ранее (Кузнецова, 1991. С. 72–76; Кузнецова, 2002. С. 197; Кузнецова, 2010. С. 239, 261, 262).
2 Рассматриваемые предметы представляют собой плоские, круглые диски, с высоким бортиком (до 1 см) и каннелированными (имитация античных колонн) ручками, верх которых оформлен в виде эллипса или шестиугольника, включавших сегмент над ними, а конец представлен либо фигуркой стоящего кошачьего хищника (рис. 1, 1), либо головкой барана (рис. 1, 2). Ранее уже отмечалось, что часть таких предметов была украшена наверху ручки изображением фигурки лежащего оленя, а конец – также изображением стоящего кошачьего хищника (рис. 1, 3) или головки барана (рис. 1, 4)3.
3. В общей классификации зеркал Скифии они входят в класс (II) сложносоставных зеркал, составляют отдел с боковыми (II) бронзовыми (1 группа) ручками и разделены на 5 основных типов с вариантами и два типа, не встреченные на скифской территории (Кузнецова, 2002. С. 142–190).
3

Рис. 1. Зеркала “ольвийского типа”: 1 – Сумская область (фото от Ю.В. Оборина); 2 – Хмельницкая область Городокский район (по: Клочко, Козыменко, 2017. С. 264. Илл. 3); 3 – Старокорсунское городище, случайная находка, 1993 г. (© Краснодарский государственный историко-археологический музей-заповедник им. Е.Д. Фелицына, 2021, инв. № КМ 11177; фото от Ю.В. Зеленского); 4 – Ольвия, могила 64, 1912 (© Государственный Эрмитаж, 2021; ОАМ ГЭ инв. № О. 1912. 273). Fig. 1. Mirrors of “Olbian type”
4 В свое время эти предметы были подробно проанализированы, и в данном случае хотелось бы напомнить, что похожие формы были идентифицированы не столько как зеркала, сколько как культовые сосуды и определены как “зеркала-патеры” (Кузнецова, 2002. С. 205–208; 2010. С. 7, 8).
5 Двойное название к рассматриваемым предметам было применено потому, что для безусловной атрибуции “ольвийских” зеркал именно в таком качестве, отсутствует возможность определить у них рабочую (зеркальную) сторону, так как орнамент в виде каннелюр расположен на обеих сторонах ручек. При этом двухсторонние зооморфные изображения на ручках имеют нейтральное (профильное) расположение, а головка барана, хотя чаще всего развернута лобной частью к гладкой стороне диска, могла размещаться и иначе, что позволило предположить их бифункциональное применение (Кузнецова, 2002. С. 212). Помимо этого, у экземпляров из Ольвии, мог.75/ 1910 г., и Тузлинского некрополя, гробница 55 близ г. Тамань, с фигуркой кошачьего хищника на конце ручки, имеются отпечатки ткани на обеих сторонах диска, причем следы достаточно глубоки, чтобы видеть в них отпечатки ткани от одежды или футляра, так как они сохранились даже после реставрации предметов, а это свидетельствует о том, что ткань отпечаталась в воске и металле, а не в корродированном слое, удаление которого привело бы к полному их уничтожению. При изготовлении утрачиваемых моделей литейщики в основном использовали воск, но применяли также дерево, солому, кожу, веревки, ткань (Минасян, 2014. С. 189, 190)4.
4. Отпечатки, по всей видимости, относятся к прокладке при изготовлении восковой модели для диска, если его копировали с уже имевшихся металлических экземпляров. Известна ножка котла (ГЭ, инв. № 2233/15) с отпечатком кусочка ткани на восковой модели (Минасян, 2014. С. 191. Илл. 69, 3).
6 Отмеченные следы от ткани на двух сторонах диска, не заполированные мастером, также препятствуют безусловному утверждению, что рассматриваемые предметы были зеркалами и указывают на их иное назначение (Кузнецова, 2002. С. 207).
7 В настоящее время Н.С. Бандривский убедительно показал, что находки, близкие по форме так называемым ольвийским зеркалам, происходящие из кургана ІІ у с. Братышев (рис. 2) и из кургана І у с. Шутнивцы/Шутновцы (рис. 3), представляют собой особый тип культовой посуды — патеру, т.е. плоскодонный круглый сосуд с боковой ручкой, подтвердив мое сомнение в их атрибуции (Кузнецова, 2002. С. 207, 208). Исследователь исходил из того, что сторона диска без бортика у братышевского экземпляра имеет лишь следы шлифовки и на ней нет никаких следов полировки, что свидетельствует об отсутствии у этой стороны зеркальных свойств, и она не могла использоваться как зеркало. Отсутствие зеркальности отмечено и для противоположной стороны предмета, имевшей бортик, где не прослеживаются даже малейшие следы полировки, что исключает вероятность употребления и ее в качестве зеркала. Помимо этого, исследователь привел дополнительные аргументы, убедительно доказывающие возможное использование таких предметов в качестве сосуда (Бандрівський, 2010. С. 160, 161). Тем не менее, по представлению А.Ф. Гуцала и В.А. Гуцала, наличие высокого бортика у шутнивецкого экземпляра не могло создать необходимые условия для удержания жидкости, поскольку в месте крепления накладки на диск герметичность была нарушена5. Поэтому главное назначение предмета из кургана І у с. Шутнивцы/Шутновцы они видят в его зеркальных свойствах (Гуцал А.Ф., Гуцал В.А., 2009. С. 133).
5. Каким образом была нарушена герметичность вещи, исследователи, к сожалению, не указали.
8

Рис. 2. Патера из кургана ІІ у с. Братышев (по: Бандрівський, 2010. Рис. 5а). Fig. 2. Patera from mound II at the village of Bratyshev
9

Рис. 3. Зеркало-патера из кургана І у с. Шутнивцы/Шутновцы (по: Гуцал А.Ф., Гуцал В.А., 2009. Рис. 3; Кузнецова, 2010. Табл. 130). Fig. 3. Mirror-patera from mound I at the village of Shutnivtsy/Shutnovtsy
10 Предполагается, что зеркала-патеры, как из Братышевского кургана II, так и из кургана 1 у с. Шутнивцы/Шутновцы, были изготовлены мастерами, работавшими в западных (или северо-западных) районах (Кузнецова, 2010. С. 198, 247. Табл. 150).
11 Рассматриваемая категория вещей, как уже отмечалось, разделилась на два больших комплекса по скульптурному оформлению верха ручки: первый (рис. 1, 1, 2) — с геометрической фигурой (овал или шестиугольник); второй (рис. 1, 3, 4) — с фигуркой лежащего копытного (олень или кабан). Среди них по форме конца ручки были выделены две значительные группы: одна — с изображением головки копытного, другая — с изображением кошачьего хищника (Кузнецова, 2002. С. 187–189).
12 Последние объединяет не только присутствие изображений кошачьего хищника на конце ручки (рис. 1, 1, 3; 2, 3, 4; 3; 4), что предполагает их единый генезис, но и близкая форма самих предметов. Исходя из этого и учитывая ограниченность датировок комплексов в пределах второй половины VI в. до н.э., все похожие изображения были рассмотрены в совокупности, чтобы определить наличие или отсутствие сходства между ними и выявить тенденцию их изменения.
13 Для доказательства этого предположения и для того, чтобы точнее провести сравнение рассматриваемых объектов, представилось необходимым применить формализованный метод, в связи с чем был составлен код, посредством которого дано описание ручек исследуемых предметов (Кузнецова, 2002. С. 197. Рис. 20).
14 Далее расчеты были проведены по формуле S1, 2 = p/(2m-p), являющейся модификацией формулы коэффициента подобия Роджерса - Танимото, выражающей коэффициент композиционного сходства, где значения придаются совпадениям и по наличию, и по отсутствию изучаемых качеств (Дерябин, 1983). По представленной формуле расчеты производились для каждой пары изображений: р – общее число совпадающих признаков; m – общее число признаков для одного объекта. Общее число совпадающих признаков рассчитывалось по формуле p = n(1, 1) + n(0, 0), где n(1, 1) – число совпадающих признаков у двух объектов, имеющих значение “1”; n(0, 0) – число совпадающих признаков у двух объектов, имеющих значение “0”.
15 На основании расчетов был составлен граф (рис. 4), который показал возможные тенденции в изменении изображений кошачьего. Объекты, которые представлены на рисунке в кружках и овалах, объединил коэффициент сходства равный единице (f=1), показывающий полное сходство (Кузнецова, 2002. С. 201–203).
16

Рис. 4. Коэффициент композиционного сходства изображений кошачьего хищника на ручках зеркал. Fig. 4. Compositional similarity coefficient of depictions of a feline predator on the mirror handles
17 Все эти вопросы подробно уже были изложены, поэтому в данном случае следует остановиться на полученных результатах.
18 Равный показатель (S1, 2 = 0,56), связывающий прямо или опосредованно изображение лежащего льва с другими фигурками (рис. 4), позволил предположить, что изменения в изображении кошачьего хищника шли по линии трансформации от реалистичного образа к упрощенному и более схематичному (Кузнецова, 2002. С. 201–204).
19 Такое изменение фигур имело несколько направлений и зависело от мастерства и замысла ремесленников, работавших в различных регионах, что отмечается и специалистами по изучению “звериного стиля” (Канторович, 2015. С. 140–146). Прообразом для них оказались фигурки лежащего льва (рис. 5, 1, 2), происходящие из окрестностей г. Нальчик6 (Скуднова, 1962. С. 15. № 11; С. 16. Рис. 10) и из Восточной Европы (Hoffmann, 1965. Р. 65–67) (Румыния?)7 (Oberländer, 1967. S. 84. № 134). С.Я. Ольговский называет такие изображения “сфинксами” (Ольговский, 2017а. С. 210). Однако сфинкс – это чудовище с львиным туловищем и головой человека, в греческой мифологии — женщины (Мифы…, 1988. С. 479). Поэтому для рассматриваемых фигурок такое определение не подходит.
6. Хранится в Отделе археологии Восточной Европы и Сибири Государственного Эрмитажа, инв. № 2535/1.

7. Хранится в Музее изящных искусств Бостона, США, инв. № 621189.
20

Рис. 5. Зеркала-патеры: 1 – из окрестностей г. Нальчик; 2 – из Восточной Европы Румыния(?); 3 – место происхождения неизвестно (© Государственный Эрмитаж, 2021; ОАМ ГЭ инв. № В.2823); 4 – аул Хабаз; 5 – с. Гавриловка. (1–3, 5 – по: Кузнецова, 2002. Табл. 93, 94, 86; 4 – по: Смирнов, 1964. Рис. 81, 6). Fig. 5. Mirrors-pateras

21 В результате после исследования всех указанных форм было высказано предположение, что исходный тип для всего комплекса предметов составили зеркала-патеры, имевшие верх ручки с изображением лежащего копытного животного + сегмент над ним, а конец — с фигуркой лежащего кошачьего хищника, соединенные между собой пятиреберным стволом. Этот тип включил два варианта. К первому варианту относятся предметы, происходящие с Северного Кавказа (окрестности Нальчика) и из Восточной Европы (Румыния?), верх ручки которых украшался изображением лежащего кабана (рис. 5, 1, 2). Ко второму варианту было отнесено изделие с неизвестным местом находки8, верх ручки которого представлял собой изображение лежащего оленя (рис. 5, 3).
8. Хранится в Отделе Античного мира Государственного Эрмитажа (ОАМ ГЭ), инв. № В. 2823.
22 Особый модификационный тип (с соответствующим выделением вариантов) объединил зеркала и зеркала-патеры, имевшие различное оформление верха ручки и значительно стилизованные изображения лежащего (аул Хабаз) или стоящего (окрести Майкопа; с. Мингечаур – 2 экз.) хищника на конце ручки. Такие формы на территории Скифии пока не обнаружены (Кузнецова, 2002. Табл. 95. С. 164, 201).
23 Подражанием греческому предмету с лежащим львом, происходящему из окрестностей Нальчика, является, видимо, экземпляр из аула Хабаз (рис. 5, 4). Эти формы сближает между собой как поза животного, так и наличие бортика у диска. Близки эти находки и территориально.
24 Как подражание зеркалам “ольвийского типа” рассматривают хабазский экземпляр и другие исследователи, хотя на ручках первых хищники показаны стоящими или чуть присевшими перед прыжком (Канторович, 2015. С. 68, 69). Хищник на хабазском экземпляре имеет сходство (S1, 2 = 0,50), отмеченное (рис. 4) для изображений на зеркалах-патерах из станицы Крим-Гиреевская, с. Аксютинцы (Роменские курганы) и с. Братышев (курган IV), но он же близок и изображениям на ручке экземпляра из могильника у с. Гавриловка (рис. 5, 5), в медальонах которой фигурки кошачьего хищника даны в позе с поджатыми ногами, а на конце изображено стоящее животное (S1, 2 = 0,35).
25 И ранее не исключалось, что такая близость изображений, возможно, показывает развитие образа кошачьего хищника на конце ручек зеркал и зеркал-патер “ольвийского типа”, связанное с Кавказским регионом. В пользу этого свидетельствует как многочисленность вариантов на Кавказе, что указывает на творческую переработку греческих образцов мастерами различных районов, так и металл гавриловского экземпляра, который отлит из сырья северокавказского типа (Барцева, 1981. С. 69). Как уже отмечалось, гавриловский экземпляр отнесен исследователями к произведениям греческих мастеров (Ильинская, 1971. С. 78–80), что связывает рассматриваемые объекты не только с Кавказом, но и с античным миром.
26 Совсем недавно в Полтавской области была обнаружена ручка зеркала (рис. 6, 1) очень близкая по оформлению “гавриловскому” экземпляру, в которой сочетаются и античная многолепестковая пальметта, и фигурки, близкие скифскому “звериному стилю” в медальонах на стволе, и стоящий кошачий хищник на конце, у которого показаны когтистые лапы, сходные с изображенными на “хабазском” экземпляре.
27

Рис. 6. Ручки зеркал (случайные находки, Украина): 1 – Полтавская область, Диканьский район; 2 –юг Черкасской области (1, 2 фото от Ю.В. Оборина). Fig. 6. Mirror handles, accidental finds (Ukraine)
28 Между предметами с лежащим и стоящим хищником существует и еще один, промежуточный вариант, где с одной стороны ручки изображен хищник, присевший перед прыжком, а с другой — уже почти стоящее животное (рис. 6, 2). Орнамент на ее стволе демонстрирует связь с античной изобразительной традицией. Однако эта ручка зеркала является случайной находкой с юга Черкасской области, к сожалению, не имеющей даже приблизительной даты.
29 Предполагалось, что с Кавказа (ст. Крим-Гиреевская) зеркала-патеры с изображениями стоящих кошачьих хищников попадают в северопричерноморскую лесостепь (с. Аксютинцы), где непосредственной репликой на подобные фигурки (S1, 2 = 0,56) является хищник, воспроизведенный на зеркале из кургана 2 могильника у с. Скоробор (Кузнецова, 2002. С. 204). Фигурки на зеркалах-патерах, найденных у ст. Крим-Гиреевская и у с. Аксютинцы, отлиты с использованием одной литейной формы9, вероятно служившей для изготовления восковых моделей10. Такая возможность подтверждается исследованиями Р.С. Минасяна, который отметил, что о назначении некоторых видов литейных форм часто высказываются неправильные суждения, игнорирующие возможность тиражирования утрачиваемых моделей, поскольку у исследователей отсутствует четкое понимание роли моделей в изготовлении литейных форм и нет ясного представления об этапах производственного процесса изготовления форм (Минасян, 2014. С. 223).
9. Прослеживается полное совпадение по их размерам и оформлению. Различие в том, что на ухе фигурки из с. Крим-Гиреевская имеется лишь небольшой брак.

10. Форма литейная – приспособление для придания расплаву определенных очертаний. В литейном производстве применялись односторонние, монолитные неразъемные, составные неразъемные и разъемные формы. Их делали из глины, реже из камня, еще реже – из металла. В этих формах отливали единичные и серийные металлические, глиняные, фаянсовые, стеклянные вещи и восковые модели. (Минасян., 2014. С. 223).
30 Некоторое переоформление изображений на ручках рассматриваемых предметов, как уже отмечалось, вероятно, связано с представлениями негреческого населения Причерноморья, которому новые образы были, возможно, более близки.
31 Идентификация зеркал-патер с греческими культовыми сосудами дала возможность соотнести их с античным миром и с именами Аполлона и Диониса, о чем свидетельствует и надпись на одном из них с посвящением Дионису, и символика образов (лев, кабан, олень, овен) на этих предметах (Розанова, 1968; Кузнецова, 2002. С. 208–212). В их наличии предполагалось проявление деятельности двух значительных религиозных центров Древней Греции, где почитались эти божества: Дидим (изображение льва) и Дельф (изображение головы овна), являвшихся знаменитейшими храмовыми оракулами.
32 Отмеченные фигурки лежащего льва на конце ручек зеркал-патер позволили связать эти предметы с Милетом, так как лежащий лев являлся символом этого города, и его изображения чеканились на милетских монетах (Зограф, 1951. С. 62).
33 Статуи лежащих львов VI в. до н.э. найдены в Милете у священной дороги, и на одной из них написано посвящение Аполлону. Известный во всем эллинском мире оракул Аполлона в Дидимах был крупнейшим культовым центром на территории Милета еще с архаической эпохи. Священная дорога, которая вела из Милета в Дидимы, была украшена с обеих сторон мраморными статуями львов и скульптурами людей. Надписи на этих памятниках гласят, что они были посвящены богу Аполлону в качестве даров по обету (Кобылина, 1965. С. 142–144).
34 В Ольвии были обнаружены полные аналогии скульптуре льва, известной по находке на некрополе в Милете (Русяева, 1987. С. 160). “Мраморные скульптуры львов найдены возле кургана на ольвийском некрополе. Фигуры зверей совместно с плитами, на которых они лежали, высечены из больших блоков светло-серого мрамора. По стилистике изображения и размерам они сходны с милетскими и явно были изготовлены в одной мастерской по специальному заказу» (Русяева А.С., Русяева М.В., 2004. С. 54) (рис. 7, 1).
35

Рис. 7. Скульптура льва (1) и зеркала-патеры первого варианта (2–5) с фигурками льва. 1 – Ольвия (по: Русяева, Русяева, 2004. С. 54); 2 – Краснодарский край, случайная находка 2019 г. (по: Оборин, 2019. Рис. 3); 3 – г. Майкоп, случайная находка 2018 г. (по: Оборин, 2019. Рис. 3); окрестности г. Нальчик (фото Т.В. Рябковой); 5 – Румыния? (фото Ю.В. Оборина). Fig, 7. Sculpture of a lion (1) and mirror-pateras of the first version (2–5) with lion figurines
36 Исследователи считают, что в Ольвии они как апотропеи могли быть установлены над могилами богатых граждан или же у края дороги на некрополе. Аполлон не только считался патроном Милета, но и обладал особой функцией организатора колоний, являясь сакральным предводителем милетских колонистов (Русяева, 1986. С. 36; Русяева А.С., Русяева М.В., 2004. С. 16).
37 Известно, что не только Северное Причерноморье было освоено жителями Милета, но Западное и Восточное также, так что возможность появления в последнем регионе вещей с символикой этого города представлялась вполне вероятной.
38 Однако высказанное ранее предположение о зеркале-патере с фигурой лежащего льва как о об исходном варианте, проникшем раньше других на Северный Кавказ с эллинами, могло показаться недостаточно обоснованным, поскольку были известны только две случайные находки подобных предметов, происходящие из далеко расположенных друг от друга регионов.
39 В настоящее время в научный оборот были введены еще два полных экземпляра зеркал-патер с изображениями льва, которые также являются случайными находками, но известно, что они происходят из северокавказского региона: Краснодарского края (рис. 7, 2) и Майкопа, Республика Адыгея (рис. 7, 3) (Оборин, 2019. Рис. 3).
40 По всей видимости все четыре известные сейчас экземпляра: Краснодарский край (рис. 7, 2), Майкоп (рис. 7, 3), окрестности Нальчика (рис. 7, 4), Румыния(?) (рис. 7, 5) изготовлены с применением одной модели, являющейся, по мнению специалистов в литейном деле, образцом предмета, который нужно изготовить для того, чтобы с его помощью сделать глиняную литейную форму.
41 О применении одной модели, несмотря на различную сохранность предметов, позволяет судить не только идентичность фигурок, а и промежутки между каннелюрами на стволах ручек. В центральной части он у всех заметно больше чем остальные (рис. 7, 2–5). Модели, которые могли быть утрачиваемыми и не утрачиваемыми, оригинальными и серийными, по мнению Р.С. Минасяна, являлись аналогами будущих изделий, с помощью которых отливали вещи, а утрачиваемые модели были всего лишь посредниками для производства литейных форм11 (Минасян, 2014. С. 188, 189).
11. Исследователь полагает, что у археологов бытует неверное представление о назначении утрачиваемых моделей, поскольку считается, что с их помощью отливали оригинальные изделия.
42 Число фигурок льва, относящихся к подобному зеркалу-патере тоже увеличилось за счет находки на территории Херсонской области (рис. 8, 1).
43

Рис. 8. Зеркала-патеры с фигурками льва первого (1) и второго (2, 3) вариантов: 1 – Херсонская область (фото Ю.В. Оборина); 2 – Украина (фото Ю.В. Оборина); 3 - случайная находка (по: Скуднова, 1962. Рис. 10). Fig, 8. Mirrors-pateras with figurines of a lion of the first (1) and second (2, 3) variants
44 На мой взгляд, ручки на предметах этого типа не были составными, фигурки животных отливались вместе со стволом, поэтому зеркала-патеры состояли из двух частей: ручка и диск. Об этом, видимо, свидетельствует и полная идентичность всех четырех предметов. Нужно отметить, что Ю.В. Оборин, который является специалистом в литейном производстве, относительно фигурки льва категорически со мной не согласен и полагает, что ее также отливали отдельно, а затем приливали к ручке12. Согласно его мнению, до этого к готовому бронзовому диску присоединяли восковую модель ручки (без фигурки), формовали все вместе, вытапливали воск и заливали расплавленную бронзу. Бронза обтекала диск и, застывая, надежно соединяла его с ручкой (Оборин, 2019. С. 2). Исследователь называет эти зеркала-патеры “борисфенитскими зеркалами”, опираясь на известные ему работы, и считает, что “производственный центр в Борисфене специализировался на выпуске зеркал”. Однако на сайте Березанской экспедиции указано, что “недавние находки двух фрагментов зооморфных ручек бронзовых зеркал т.н. “ольвийского типа”, одно из которых было найдено в заполнении полуземлянки, связанной с металлообработкой, позволяют предполагать, что часть подобных зеркал также могла производиться на территории Борисфена  (Зуев, 2008. С. 51) , хотя проводившийся анализ химического состава бронзы зеркала не дал однозначных подтверждений его тождественности составу металла в слитках из металлургической мастерской  (Манычев и др., 2004. С. 40) ”. Исследователи отмечают на о. Березань товарное производство меди в слитках, которое наблюдается в комплексах, датирующихся первой половиной VI в. до н. э. и расположенных компактно в западной части острова (Ремесленное производство Борисфена [Электронный ресурс]).
12. Письмо от 08. 02. 2020 г.
45 Наличие таких данных требует более весомых аргументов для выводов о месте производства подобных вещей. Фрагмент зеркала-патеры “ольвийского типа”, найденный на Березани, мог оказаться в бронзолитейной мастерской как металлолом для предстоящей переплавки, учитывая, что в Борисфене пока не было обнаружено ни одной целой формы рассматриваемых предметов и они представлены исключительно фрагментами.
46 Изображение в виде фигурки лежащего льва на конце ручки у зеркал-патер, позволившее связать эти предметы с Милетом, таким образом, показывает наибольшее распространение подобных античных вещей на Северном Кавказе, а, следовательно, и взаимодействие населения этого региона с греками.
47 О существовании контактов населения северокавказского региона с античным миром свидетельствуют также находки фрагментов керамики и амфор на поселениях. Сосуды античного производства, выявленные на поселении Тарасова Балка у поселка Северный Мостовского района Краснодарского края в юго-восточном Закубанье, дали основание автору раскопок определить время активного функционирования поселения (вторая половина VII – VI в. до н. э.). Находки шлаков, выплесков бронзы и бронзовых слитков, как и находки “тиглей”, свидетельствующие о существовании местной металлообработки на поселении, позволили предположить, что оно было ремесленным центром (Рябкова, 2015. С. 372; 2017. С. 125). Такого рода памятник не исключает связь с сырьевыми ресурсами, что предполагает его взаимодействие и с мастерскими Причерноморья.
48 Второй вариант зеркал-патер рассматриваемого типа, у которых верх ручки представлял собой изображение лежащего оленя, а конец – фигурку лежащего льва, тоже пополнился фрагментом экземпляра (найдена только ручка) с территории Украины (рис. 8, 2).
49 Данная ручка близка ручке предмета, хранящегося в Отделе Античного мира (инв. № В. 2823) Государственного Эрмитажа (рис. 8, 3)13. Этот экземпляр не имеет определенной привязки к месту находки14, что было отмечено еще В.М. Скудновой, которая писала о том, что происхождение его неизвестно. Под его диском, как отмечала исследователь, расположена фигура оленя с ветвистыми рогами, представленная работой худшего качества, чем на других экземплярах с аналогичным изображением. Характеризуя изображение льва, помещенного на конце ручки, В.М. Скуднова отметила, что оно передано настолько схематично, что можно только условно называть его львом, поскольку “едва намечены голова, ноги; тонкий хвост отделен от туловища”. Исследователь заметила также, что ручка рассматриваемого экземпляра короче, чем у остальных предметов подобной формы (Скуднова, 1962. С. 15. № 11; С. 16. Рис. 10).
13. Начав в 2007 г. активно переписывать данные из моей книги (Кузнецова, 2002), В.Ю. Зуев допустил ошибку, связав это зеркало-патеру с коллекцией В.Н. Юргевича >>>> . В настоящее время свою ошибку при списывании он почему-то приписывает мне, очень пылко обвиняя меня в путанице >>>> . Однако в обоих томах книги данные представлены правильно (Кузнецова, 2002. С. 336; Кузнецова, 2010. С. 406), о чем, помимо самих книг, свидетельствуют ссылки других исследователей (Канторович, 2015. С. 141).

14. Трансформация идеи о происхождении этого экземпляра с о. Березань следующая: сначала было отмечено предположительное место его находки: “весьма вероятно, что рассматриваемое зеркало также происходит из древнего Борисфена” >>>> , хотя документация таких сведений не содержит.
50 На ручке нового экземпляра изображения льва и оленя переданы еще более схематично, чем у представленного выше. Однако длина, ширина и оформление ствола обеих ручек совпадают (рис. 8, 2, 3).
51 Сравнивая оба рассмотренных варианта зеркал-патер с изображением копытного вверху ручки и льва на ее конце, можно сделать вывод, что первый вариант, где сочетаются реалистичные изображения кабана и льва являлся продукцией греческого производства и был привезен в Северное Причерноморье из метрополии15, а второй вариант, где кабана заменили фигуркой оленя, является подражанием первому с поправкой на “местный спрос”.
15. Такую возможность подтверждает и находка ручки зеркала-патеры с головкой овна на ее конце (Скуднова, 1962. С. 8) в Кирене (Северная Африка), возможно, связанной с Дельфами. Кирену основали жители острова Фера, которые перед отправлением колонии в Ливию (Herod., IV, 158, 159; Strabo, X, 484) обращались в Дельфийский оракул, признанный общегреческим святилищем.
52 Очень интересно, что находки зеркал-патер “ольвийского типа” с изображением “оленя в скифском зверином стиле” (рис. 1, 3, 4; 8, 2, 3) отсутствуют в районах, которые античная традиция и научная историография связывают со скифами. Три находки с изображением оленя на ручке известны для Ольвии и ее округи, но преобладают они в восточной части Боспора и в Прикубанье, а также в Подунавье, о чем уже приходилось писать (Кузнецова, 2002. С. 205). Не исключено, что образ оленя, связанного с Дионисом, был помещен на греческий предмет культового назначения в результате контактов со скифами, у которых изображение оленя имело большую популярность. Однако и в таком варианте он был отвергнут скифами, враждебно относившимися к чужеземным обычаям. Следует заметить, что в скифских памятниках и другие зеркала-патеры встречены пока только трижды, да и то в парных лесостепных памятника (Кузнецова, 2002. С. 208, 209; Шрамко, Заднiков, 2018. С. 9).
53 Исследования Е.В. Переводчиковой показали, что «изображения на “ольвийских” зеркалах с трудом можно отнести к скифскому звериному стилю, несмотря на канонические позы оленей и вполне скифскую форму рогов..., поскольку в основном по приемам стилизации они мало похожи на скифские: в моделировке не видно следов членения поверхности на плоскости, основные признаки животных не акцентированы» (Переводчикова, 1980. С.163).
54 Исходя из этого вызывает недоумение возражение С.Я. Ольговского по поводу моего вывода о том, что в период архаики зеркала-патеры, как и часть собственно зеркал с боковыми ручками, не связаны со скифским производством, а фиксируют факт взаимодействия греческой культуры с культурой населения западного, восточного и северного (лесостепного) районов Причерноморья и их изготовителями могли быть греки, временно или постоянно работавшие в этих районах (Кузнецова, 1991. С. 98). Исследователя возмущает предположение о том, что «греческие мастера могли заниматься и выездным промыслом, поскольку скифское ремесло находилось на низком уровне» (Ольговский, 2017а. С. 214). Отказывая, таким образом, греческим ремесленникам в возможности посещать лесостепные поселения Северного Причерноморья, С.Я. Ольговский с уверенностью определяет авторами “зеркал [и зеркал-патер в том числе, которые он считает скифскими зеркалами — Т.К.] варварских мастеров, которые работали или в нескольких ремесленных центрах, или являлись различными группами бродячих мастеров, пользовавшимися металлом из различных источников” (Ольговский, 2017а. С. 214–216). Правда, никаких конкретных следов деятельности таких мастеров не указано.
55 Из контекста работ С.Я. Ольговского следует, что определения “скифские мастера” и “варварские мастера” для него тождественны. Однако в VI в. до н.э. cеверопонтийский и cеверокавказский регионы являлись контактной зоной трех культурных образований: автохтонного, скифского и греческого. И “скифские”, и греческие зеркала оказались инновацией в культуре местного населения. Скифы были лишь носителями традиции использования зеркал с бортиком и центральной ручкой-петелькой (“скифские” зеркала) и не смогли передать навык их изготовления северо-причерноморским мастерам бронзолитейного дела, поэтому такая традиция в этом регионе к V в. до н.э. угасла16.
16. Исследователи отмечают исчезновение “скифских” зеркал в V в. до н.э. и на востоке Евразии (Тишкин, Серегин, 2011. С. 91), поэтому можно допустить, что скифы в VI в. до н.э. покинули восточный регион, где работали мастера, производившие для них зеркала особых форм, так как в VI–IV вв. до н.э. в этих районах продолжали бытовать традиционные формы зеркал с центральной ручкой-петелькой, но без бортика (Кирюшин, Степанова, 2004. С. 80, 81).
56 В греческие колонии северопонтийского региона зеркала попадали с VI в. до н.э. и вместе с колонистами, и из различных центров Средиземноморья. Контакты эллинов с местным населением, среди которого были и “металлурги”, дало толчок к появлению на этой территории не только характерных для Греции зеркал, но и подражаний античным образцам (Кузнецова, 2018. С. 65, 66). В отличие от греческих зеркал, скифами не были приняты зеркала-патеры, а для населения лесостепных городищ Северного Причерноморья и северокавказских мастеров они послужили лишь прообразом для создания новых форм.
57 Поскольку греческие зеркала-патеры с изображением льва встречены в большинстве на территории, занятой автохтонным населением Северного Кавказа, можно предположить в этом проявление устремления эллинов расширить культурную, экономическую и, видимо, сырьевую зону своих контактов с обитателями отдаленных от античных городов регионов Северо-Восточного Причерноморья.
58 Это подтверждает и наличие значительного количества фрагментов античной керамики, которое, как полагают исследователи, может указывать на большой объем торговли, в результате чего греческие сосуды поступали к населению Северокавказского региона (Рябкова, 2015. С. 368–370; 2017. С. 125).
59 Автор сердечно благодарит Ю.В. Зеленского, Ю.В. Оборина и Т.В. Рябкову за сообщения о находках и предоставленные фотоматериалы.

Библиография

1. Бандрівський М. Образотворчі традиції на заход Українського Лісостепу в VІІ – напочатку VІ ст. до нар. Хр.: витоки і причини трансформації // Археологический альманах. № 21. Изобразительное искусство в археологическом наследии / Гл. ред. А.В. Колесник. Донецк: Лебедь, 2010. С. 145–177.

2. Барцева Т.Б. Цветная металлообработка скифского времени. Лесостепное Днепровское Левобережье. М.: Наука, 1981. 126 с.

3. Граков Б. Чи мала Ольвiя торговельнi зносини з Поволжям i Приураллям в архаiчну i класичну епохи? // Археологія. 1947. Вип. І. С. 23–38.

4. Гуцал А.Ф., Гуцал В.А. Курганний комплекс з бронзовим дзеркалом iз Шутновець // Эпоха раннего железа / Отв. ред. С.С. Бессонова. Киев; Полтава: Ин-т археологии Нац. акад. наук Украины, 2009. С. 125–134.

5. Дерябин В.Е. Многомерная биометрия для антропологов. М.: Московский гос. ун-т, 1983. 227 с.

6. Зограф А.Н. Античные монеты. М.: Изд-во АН СССР, 1951 (МИА; № 16). 263 с.

7. Зуев В. Бронзовые зеркала с о. Березань // Боспорский феномен: сакральный смысл региона, памятников, находок: материалы междунар. науч. конф. Ч. 2 / Отв. ред. В.Ю. Зуев. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2007. С. 48–55.

8. Зуев В.Ю. Бронзовые зеркала с о. Березань // Северное Причерноморье в античную эпоху: материалы юбилейного междунар. круглого стола, посвящ. 10-летию конф. “Боспорский феномен” / Отв. ред. В.Ю. Зуев. СПб.: Нестор-История, 2008. С. 41–52.

9. Зуев В.Ю. Об одной серии зеркал борисфенитского типа // Причерноморье в античное и раннесредневековое время. Вып. 2. Сборник научных трудов, посвященный 70­летию профессора В.П. Копылова / Отв. ред. А.Н. Коваленко. Ростов­на­Дону, 2018. С. 232–243.

10. Ильинская В.А. Образ кошачьего хищника в раннескифском искусстве // Советская археология. 1971. № 2. С. 64–85.

11. Канторович А.Р. Скифский звериный стиль Восточной Европы: классификация, типология, хронология, эволюция: дис. … д-ра ист. наук. М., 2015. 1724 с.

12. Кирюшин Ю.Ф., Степанова Н.Ф. Скифская эпоха Горного Алтая. Ч. III. Погребальные комплексы скифского времени Средней Катуни. Барнаул: Изд-во Алтай. гос. ун-та, 2004. 291 с.

13. Клочко В.И., Козыменко А.В. Древний металл Украины. Киев: САМ, 2017. 368 с.

14. Кобылина М.М. Милет. М.: Наука, 1965. 202 с.

15. Кузнецова Т.М. Этюды по скифской истории. М.: ИА РАН, 1991. 150 с.

16. Кузнецова Т.М. Зеркала Скифии VI–III вв. до н.э. Т. 1. М.: Индрик, 2002. 352 с.

17. Кузнецова Т.М. Зеркала Скифии VI–III вв. до н.э. Т. 2. М.: Таус, 2010. 426 с.

18. Кузнецова Т.М. О времени и условиях появления бронзовых зеркал в Северопонтийском регионе // Археология, этнография и антропология Евразии. 2018. Т. 46, № 4. С. 59–66.

19. Манычев В.И., Назаров В.В., Недопако Д.П., Паньков С.В. Новая находка бронзового зеркала на о. Березань // ВОRISТНЕNIКА–2004: материалы междунар. науч. конф. к 100-летию начала исследований острова Березань Э.Р. фон Штерном / Отв. ред. С.Д. Крыжицкий. Николаев: Нац. акад. наук Украины, 2004. С. 35–41.

20. Маслов В.Е. Зеркало “ольвийского” типа из Краснодарского края // Российская археология. 2002. № 3. С. 153–157.

21. Минасян Р.С. Металлообработка в древности и Средневековье. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2014. 372 с.

22. Мифы народов мира: энцикл. Т. 2 / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Сов. энцикл., 1988. 671 с.

23. Оборин Ю.В. Ручка античного зеркала борисфенитского типа [Электронный ресурс]. URL: https://www.academia.edu/39705879/Oborin_THE_BORYSTHENITIC_TYPE_ANTIQUE_MIRRORS_HANDLE (дата обращения: 01.12.2019).

24. Ольговский С.Я. О караванном пути из Ольвии на Урал и в Поволжье и вопросы происхождения зеркал и крестовидных блях // Археология Евразийских степей. 2017а. № 3. С. 209–223.

25. Ольговский С.Я. Существовал ли караванный путь из Ольвии на Урал и в Поволжье в архаическую эпоху? // Старожитності раннього залізного віку. Київ: Інститут археології Національної академії наук України, 2017б (Археологiя i древня iсторiя України; вип. 2 (23). С. 476–483.

26. Ольговський С.Я. Походження дзеркал “ольвiйського” типу // Археологiя. 1992. № 3. С. 14–21.

27. Переводчикова Е.В. Прикубанский вариант скифского звериного стиля: дис. … канд. ист. наук. М., 1980. 190 с., 146 с. ил.

28. Ремесленное производство Борисфена. Металлургия и металлообработка [Электронный ресурс]. URL: http://www.borysthenes.org/content/colonisation/colonisation8.htm (дата обращения: 17.11.2020).

29. Розанова Н.П. Бронзовое зеркало с надписью из Ольвии // Античная история и культура Средиземноморья и Причерноморья. К 100-летию со дня рождения акад. С.А. Жебелёва. 1867–1967 / Отв. ред. В.Ф. Гайдукевич. Л.: Наука, 1968. С. 248–251.

30. Русяева A.C. Милет – Дидимы – Борисфен – Ольвия. Проблемы колонизации Нижнего Побужья // Вестник древней истории. 1986. № 2. С. 25–64.

31. Русяева А.С. Эпиграфические памятники. Скульптура // Культура населения Ольвии и ее округи в архаическое время / Отв. ред. С.Д. Крыжицкий. Киев: Наукова думка, 1987. С. 134–170.

32. Русяева А.С., Русяева М.В. Ольвия Понтийская: город счастья и печали. Киев: Стилос, 2004. 227 с.

33. Рябкова Т.В. Поселение Тарасова Балка – памятник раннего железного века в Закубанье (предварительная публикация) // Археология без границ: коллекции, проблемы, исследования, гипотезы. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2015 (Труды Государственного Эрмитажа; т. 77). С. 359–374.

34. Рябкова Т.В. Работы Южно-Кубанской археологической экспедиции Государственного Эрмитажа в Краснодарском крае и Адыгее // Археологический сборник Государственного Эрмитажа. Вып. 41. Материалы и исследования по археологии Евразии. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2017. С. 121–125.

35. Скуднова В.М. Скифские зеркала из архаического некрополя Ольвии // Культура и искусство античного мира. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 1962 (Труды Государственного Эрмитажа; т. 7). С. 5–27.

36. Смирнов К.Ф. Савроматы. Ранняя история и культура сарматов. М.: Наука, 1964. 380 с.

37. Тишкин А.А., Серегин Н.Н. Металлические зеркала как источник по древней и средневековой истории Алтая (по материалам Музея археологии и этнографии Алтая Алтайского государственного университета). Барнаул: Азбука, 2011. 144 с.

38. Фармаковский Б.В. Архаический период в России. Памятники греческаго архаическаго и древняго восточнаго искусства, найденные в греческих колониях по северному берегу Чёрнаго моря, в курганах Скифии и на Кавказе // Материалы по археологии России. № 34. Петроград: Тип. Гл. Упр. Уделов, 1914. С. 15–78.

39. Шрамко I.Б., Заднiков С.А. Дослiдження курганiв на некрополi Скоробiру 2017 р. // Археологічні дослідження Більського городища 2017 / I.I. Корост. Київ; Котельва: Центр пам’яткознавства Національної академії наук України, 2018. С. 6–21.

40. Hoffmann H. Graeco-Scythian mirrors // American Journal of Archaeology. 1965. Vol. 69, № 1. Р. 65–67.

41. Oberlander P. Griechische Handspiegel. Hamburg: Universitat, 1967. 300 s.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести