Новые исследования малой церкви XII в. на территории Борисоглебского монастыря на Смядыни позволили уточнить ее местоположение и степень сохранности фундаментов, а также выявить деревянную ограду монастыря. Собранные в погребенной почве под полом церкви находки (в том числе лепная керамика) указывают на длительное хозяйственное освоение места монастыря начиная со второй половины I тыс.н.э. Значительно число находок XI–XII вв. Изучение пойменного сегмента позволило получить данные об изменениях положения русла Днепра. В тыловой части террасы зафиксировано старичное озеро, существовавшее в период строительства монастыря. Русло Днепра в это время находилось примерно в 100 м к северу от кромки террасы. Выявлен участок, где существовал спуск с террасы к берегу р. Смядынь, на котором обнаружены находки конца X – начала XI в. Установлен “коридор”, в пределах которого находилось русло Смядыни. Выше по течению от ее устья в отложениях поймы Днепра сохранились древние погребенные почвы атлантического-субатлантического периодов, в том числе хорошо выражена “гнёздовская” почва, которая являлась дневной поверхностью во второй половине I – начале II тыс.
Анализ материалов левобережного селища Хотяжи 1 на Москве-реке, раскопанного в 2009–2014 гг., позволил выдвинуть гипотезу о наличии на памятнике среди средневековых находок четырех хронологических пластов: VIII–X вв.; X – начала XI в.; второй половины XI – начала XII в.; XII – начала XIII в. Древнейшие находки представлены лепной керамикой, комплексы датированы радиоуглеродным методом. Раннекруговая керамика Xотяжей находит аналогии на Северо-Западе в памятниках X в. Таким образом, ставится под сомнение гипотеза, что первая волна славянской колонизации Москворечья датируется второй половиной XI в. Предлагается рассмотреть гипотезу о том, что начало процесса славянской колонизации региона началось еще в IX (VIII?) в., и первоначальный импульс исходил из юго-западного региона; затем в X–XI вв. прослежены северо-западные влияния, в том числе сопровождавшиеся скандинавскими импортами; во второй половине XI в. зафиксированы некоторые черты сходства с материальной культурой Смоленщины.
Остеологическая коллекции селища Хотяжи 1 важна тем, что дает характеристику хозяйства раннесредневекового населения Подмосковья на начальном этапе колонизации региона в IX–XI вв. Полученные результаты свидетельствуют о весьма высоком значении охоты и большой роли охотничьей добычи в мясной диете. Это косвенным образом указывает на наличие периода “культурного хиатуса” в Подмосковье между дьяковской культурой и периодом славянской колонизации, за которым численность популяций диких животных сильно возросла. Состав коллекции домашних животных типичен для средневековых поселений региона, среди остатков животных преобладают кости крупного рогатого скота и свиньи.
В статье анализируется коллекция из 14 радиоуглеродных дат, полученных для памятников фатьяновской культуры. Эти даты охватывают хронологический интервал 2750–1900 лет до н.э. На основе анализа археологического контекста выдвинута гипотеза, что время бытования культуры определяет древняя группа дат в интервале 2750–2500 (2300) лет до н.э., а поздняя группа дат является результатом погрешностей датирования.
Статья представляет новые находки на окраине древнерусского Смоленска. Уточнены границы и определена площадь города на начало XIII в. (220 га). На юго-восточной окраине Смоленска выявлен участок резкой границы территории, застроенной в XII–XIII вв., и прилегающего поля. Обоснован тезис о максимальном протяжении городской территории на юг вплоть до современной площади Победы. В то же время установлено, что территория Авраамиева монастыря не входила в черту древнерусской застройки. Описываются результаты раскопок ювелирной мастерской второй половины XI в. на восточной окраине Смоленска, где изготавливались бронзовые амулеты, украшения и предметы христианской пластики. На западной окраине правобережной части города на берегу р. Городянка (200 м от церкви XII в. Петра и Павла) выявлены следы деятельности стекольной или стеклоделательной мастерской XII–XIII вв. Находки, связанные с этой мастерской, – куски стекла-сырца, капли стеклянной массы, фрагменты плинф и керамики с натеками стекла, а также обломки разноцветных оконниц, которые предположительно изготавливались здесь.
В статье рассматриваются результаты дендрохронологического и радиоуглеродного датирования годичных колец дубовых могильных досок и элементов гробов средневекового кладбища г. Вязьма Смоленской обл. Сопоставляются результаты дендрохронологических, калиброванных и моделированных методом сопоставления флуктуаций (wiggle-matching) радиоуглеродных датировок. Итог работы – создание первой для археологических памятников европейской части России абсолютно датированной древесно-кольцевой хронологии по дубу общей протяженностью в 233 года (1074–1306). В составе географической сети абсолютно датированных дендрохронологических шкал по дубу, созданных для Европы, древесно-кольцевая хронология Вязьмы является ее самой восточной точкой. Цель статьи – предоставить научному сообществу древесно-кольцевую хронологию по дубу, которая может быть использована в исследованиях по дендроархеологии, дендроклиматологии и дендроэкологии. Полученная хронология демонстрирует устойчивую взаимосвязь с древесно-кольцевыми хронологиями дуба, происходящего из аллювиальных отложений р. Западная Двина и р. Вилия близ г. Смаргонь (Северо-Западная Белоруссия).
В статье рассматриваются находки с двух городищ, расположенных возле Смоленска. Приводятся новые радиоуглеродные даты, обосновывающие гибель городища Демидовка на рубеже V–VI вв. н.э. В результате анализа распределения на памятниках «круга Демидовки» престижных серебряных вещей и предметов вооружения, наличия большого длинного дома высказывается предположение о центральной позиции этого поселения в смоленской округе и о присутствии в нем «германского компонента». Данные спорово-пыльцевого анализа используются для реконструкции окружавшего городище ландшафта, высказано предположение, что в поздний период, когда на городище проживала милитаризованная «элита», его окрестности использовались под выпас. В итоге исследования выдвигается гипотеза, что городища Демидовка (III–V вв.) и Вязовеньки (VI–VII вв.) были центрами власти в районе Смоленска на протяжении двух периодов времени, предшествовавших переходу этих функций к Смоленску (Соборная гора) и Гнёздову.
The article examines finds from two fortified settlements located near Smolensk. It provides new radiocarbon dates that prove the demise of the fortified settlement of Demidovka at the turn of the 5/6th century AD. The analysis of the distribution of prestigious silver items and armament on the sites of the “Demidovka circle” and the presence of a large long house provide grounds for an assumption about the central position of this settlement in the Smolensk district and the presence of a “German component” in it. The data of spore-pollen analysis are used for the reconstruction of the landscape surrounding the fortified settlement. The authors suggest that in the late period when militarized “elite” resided in the settlement its vicinity was used for grazing. As a result of the study, a hypothesis is proposed that the fortified settlements of Demidovka (the 3rd–5th centuries) and Vyazovenki (the 6th–7th centuries) were centers of power in the Smolensk land during the two periods of time preceding the transition of this function to Smolensk (Cathedral Hill) and Gnezdovo.
Scopus
Crossref
Higher Attestation Commission
At the Ministry of Education and Science of the Russian Federation
Scientific Electronic Library